Шерлок Холмс и Сердце Азии - Андрей Болотов

– Княгиня Юрьевская посещала кладовую? – спросил Симс.

Граф Воронцов-Дашков кивнул:

– Покойный государь и княгиня прожили в законном браке восемь месяцев до его кончины. Она вертела им как хотела. Тьфу. Простите мне эту вольность. Конечно, да, без всякого сомнения. Но уточнить, когда и как это происходило, мы должны с начальником камерального отделения Даниловским.

Министр покрутил ручку телефона и несколько минут кому-то что-то кричал. Вскоре раздался стук в дверь, и на пороге показался рыхлый чиновник с потным лицом; видно было, что он взволнован и очень торопился.

– Да, княгиня имела доступ в кладовую, – ответил Даниловский. – Более того, по особому указанию императора она имела привилегированный доступ – могла посещать Бриллиантовую комнату, когда ей вздумается, в сопровождении одного лишь начальника камерального отделения, то есть в моем сопровождении.

– Император пошел на это из-за крайней непочтительности, которую выказывала княгине камер-фрау фон Винклер, главная хранительница государственных регалий и бриллиантов, – разъяснил министр. – Камер-фрау, насколько мне известно, постоянно оскорбляла княгиню, которая раньше, будучи фрейлиной, ей прислуживала. Император не мог ни приструнить надменную старуху, ни умерить аппетит своей новой супруги, поэтому было решено избавить их от общения друг с другом, а государя от суеты и головной боли.

– А как вы думаете, княгиня могла похитить бриллианты? – спросил Симс.

Граф задумался.

– Вы имеете в виду, могла ли княгиня вообще украсть? Наверное, могла бы. Она могла считать, что берет свое, принадлежащее ей по праву. Ее понимание собственных прав весьма далеко расходилось с тем, как их понимали двор и императорская семья. На государя Александра Николаевича было совершено одиннадцать покушений, всем было ясно, что при отсутствии надлежащих мер безопасности когда-нибудь это сработает. Княгиня, думаю, прекрасно все понимала и, страхуя свое будущее, могла в какой-то момент забрать бриллианты. Но, может быть, я несправедлив и просто поддался общему пристрастному мнению. Княгиню ненавидели, приписывали ей ужасные пороки, сплетничали о ней и подозревали в жутких вещах.

– Расскажите поподробнее, – попросил Симс.

– Княгиня якобы замышляла гибель династии и империи, через посредство канцлера Лорис-Меликова вела переговоры с бомбистами, хотела стать царицей в обход наследника престола, опустошила бриллиантовую кладовую и прочее в таком роде. Мистически настроенные члены семьи и приближенные муссировали слух о смертельном проклятии, постигающем тех мужчин из дома Романовых, кто выберет себе в жены княжон Долгоруких. Княгиня Юрьевская – урожденная Долгорукая. Михаил Федорович, основатель династии, был женат на Долгорукой несколько месяцев, она умерла вместе с недоношенным наследником в тысяча шестьсот двадцать четвертом году. Император Петр Второй, внук Петра Великого, скончался после бракосочетания с княжной Долгорукой в тысяча семьсот тридцатом году, и с его смертью династия прервалась по мужской линии. И вот теперь вскоре после свадьбы убит Александр Николаевич.

– Это беспочвенные сплетни? – поинтересовался Симс.

– Сложно сказать. Кстати, я сейчас припоминаю: к постели раненного бомбой, умирающего императора княгиня явилась последней, когда все – братья, наследник, дети и родственники – уже собрались, хотя известие застало кого где по городу. Оторванная нога и покалеченное взрывом кроткое лицо государя… это было ужасно… кровь лилась из него ручьем. – Глаза министра повлажнели. – Она прибежала в пеньюаре, навалилась на него, трясла за плечи, но он ее не узнал, было слишком поздно… Весь ее белый с розовым пеньюар обагрился высочайшей кровью… Где она была так долго? Действительно, где? Даниловский, когда в последний раз княгиня посещала Бриллиантовую комнату?

– Я уточню и доложу, – пробормотал Даниловский.

– Честно говоря, она находится под негласным наблюдением наших жандармов, – продолжал министр, – проверку совершить нетрудно. Я сейчас же отправлю адъютанта на телеграфную станцию на половине ее величества и пошлю запросы. Даниловский, вы свободны.

Даниловский покинул кабинет министра двора, но тут же весь красный влетел обратно и срывающимся голосом провозгласил:

– Ее величество государыня императрица Мария Федоровна, ее величество великая княгиня и герцогиня Эдинбургская Мария Александровна.

Императрица, миловидная миниатюрная женщина слегка за тридцать, с русыми волосами, явно была расстроена, взволнована и не знала, с чего начать. Тогда инициативу взяла сестра императора, герцогиня Эдинбургская – приветливо-спокойная высокая дородная блондинка.

– Мистер Симс, так вас здесь надо называть, если не ошибаюсь? В Лондоне вы в большой моде, все только и говорят что о вашей проницательности, поэтому мы с моей царственной невесткой решили обратиться за помощью именно к вам. Что вам нужно, чтобы начать расследование?

– Благодарю за добрые слова, ваша светлость.

– Здесь, в России, ко мне надлежит обращаться «ваше величество», как к царской дочери.

Симс почтительно поклонился:

– Да, ваше величество. Мне нужно знать, что конкретно похищено, в подробностях, кто имел доступ к бриллиантам, и осмотреть место преступления.

Императрица рассердилась, покраснела и заговорила громко, с сильным акцентом:

– Илларион Иванович, почему вы до сих пор не ввели господина сыщика в курс дела?

– Ваше величество, мне непременно надо осмотреть место происшествия, – сказал Симс. – В таком, как я понял, мало посещаемом помещении могли сохраниться следы похитителя даже спустя долгое время после совершения кражи, их просто необходимо поискать.

– Но герцогиня уверяла, что вы сможете составить мнение не осматривая кладовую. – Императрица метнула гневный взгляд на невестку.

– Ваше величество, покорнейше прошу вас позволить мне все подробно объяснить господину сыщику, – проговорил Даниловский.

Императрица все еще взволнованно, но более милостиво кивнула.

– Дело в том, – прокашлявшись, продолжил Даниловский и вспотел еще сильнее, – что существует строгий регламент посещения Бриллиантовой комнаты, который никогда не нарушается. Есть список лиц, которые могут посещать кладовую по мере собственной или служебной надобности. В него входят император и императрица, начальник дворцовой полиции, трое придворных ювелиров – Болин, Брейтфус и Зефтинген, Каролина Карловна фон Винклер, камер-фрау хранительница государственных регалий и бриллиантов, и ваш покорный слуга, начальник камерального отделения. Лица, не включенные в список, обязаны испрашивать разрешение у императора. Даже герцогиня и министр двора, не говоря уже о посторонних лицах.

– Я аналитик, но не волшебник, – сказал Симс. – Зимний дворец – уникальное сооружение. Я заметил, что, будучи трехэтажным с фасада и даже со двора, здесь, в ризалите, – он махнул рукой в сторону внутреннего дворика, куда выходили окна министерского кабинета, – он имеет семь рядов окон, стало быть, семь этажей. Архитектура дворца весьма своеобычна. Я слышал, что во дворце более тысячи комнат, сто семнадцать лестниц, включая потайные, и около восьмисот человек обслуги. Без осмотра кладовой мне потребуется поговорить с каждым из этих восьмисот, изучить все архитектурные и технические чертежи и планы, массу других бумаг. И на все это уйдет не меньше недели. Ее величество же, как я понял, хотели бы получить ответ на вопрос до возвращения императора. А он возвращается…